Фото: https://ru.m.wikipedia.org
Русские стремились попасть на Святую Землю всегда. Иерусалим, Вифлеем, Назарет были духовными маяками на пути паломников, и среди них оказывалось немало известных людей. Так или иначе, их пребывание в Палестине, посещение сакральных христианских мест влияло на проживание особых душевных состояний, а затем их отражение в произведениях
Стоит отметить, что путешествия эти отличались неудобством, бытовыми сложностями, даже опасностями. Что влекло сюда русских писателей XIX-XX веков, как они проводили время, что видели и переживали здесь? Эти вопросы стали предметом исследования для историка, писателя, иерусалимского гида Михаила Короля.
На территории, значимой для всего христианского мира, побывали в свое время Петр Вяземский, Андрей Муравьев, Николай Гоголь, Андрей Белый, Иван Бунин. Православные писатели в чине священников чаще прибывали с паломническими миссиями, а писатели светского направления посещали Святую землю самостоятельно, совмещая с поездками в европейские страны. Наибольшее внимание привлекают две фигуры литературного мира.
Гоголь прибыл в Иерусалим в 1848 году, его сопровождал хороший знакомый, одноклассник по Нежинской гимназии Константин Базили — на тот момент генеральный консул Российской империи по Сирии и Палестине. Любопытно, что писатель планировал свое путешествие 6 лет назад и получил благословение от харьковского епископа.
«Гоголь, в последнее десятилетие жизни пребывающий в напряженных духовных поисках, питал большие надежды на посещение святых мест. Ехал, по его признанию, «за духовным хлебом», вероятно, не всё в современном христианстве его устраивало, — комментирует Михаил Король. — Впечатления он отразил в письмах Жуковскому, там много подробностей. Например, есть описание встречи с Мертвым морем, имеющим «вид большой чаши, наполненной какой-то фиолетовой жидкостью». Известно, что автор «Мертвых душ» участвовал в крестном ходе, посетил храм Гроба Господня, Элионскую гору… Результат поездки не удовлетворил: писатель упоминал, что после нее «лучше не стал». Автор популярных исторических романов Данилевский, позже посетивший родину Гоголя, упоминал местную легенду: крестьяне считали, что в гробу похоронен кто-то другой, а их барин молится за них в Иерусалиме…
Поэту-символисту Борису Бугаеву, более известному как Андрей Белый, довелось побывать в Иерусалиме в апреле 1911 года, на Пасху. Здесь он провел с Анной Тургеневой, своей будущей женой, ровно две недели.
«Свое четырехмесячное путешествие по маршруту Италия — Сицилия — Тунис — Мальта — Египет — Палестина сам поэт называет «революцией жизни», — поясняет Михаил Король. — И верно, как в биографии, так и в творчестве писателя этот вояж оставил следы. Можно перечислить несколько фатальных следствий этой поездки: примирение с Александром Блоком после скандала, появление «Путевых заметок», начало работы над романом «Петербург»…
Историк комментирует: «Само время пребывания Белого в Иерусалиме не было ординарным — поэт застал на Святой земле сразу три праздника: еврейский Песах, православную Пасху и мусульманский праздник пророка Моисея. Вот отрывки из его писем: «Иерусалим! Что сказать? Палестина — страна камней и цветов… Храм и Гроб вовсе неожиданны, странны, живы: прошлое, будущее. Церкви здесь уже соединились. Сегодня у Гроба Господня склонился араб в феске: пришел и он поклониться ... Прекрасно!», или «Иерусалим несказанен, древен, вечногрядущ, сказочен…». Далее специалист напомнил о детективной истории, в которую чуть не попал русский писатель. На пасхальной неделе 1911 года в Иерусалиме произошла кража века — газеты писали, что после совершенного подкопа Мечети Омара пропали корона, кольцо и меч царя Соломона.
«История эта началась еще в 1908 году, когда финский поэт-мистик Хенрик Вальтер Ювелиус, он же Вальтер Юва, после ряда спиритических сеансов организовал экспедицию в Иерусалим с целью обнаружения Ковчега завета и спрятанных в
Молодой писатель в день кражи прогуливался с возлюбленной возле мечети Омара, и чуть было не стал жертвой погрома и резни: мусульмане хотели устроить их приезжим европейцам. К счастью, опасность прошла стороной, а запечатленный Андреем Белым Иерусалим стал одним из ярких образов русской публицистики.